30 января 2025 года в Первомайском суде Минска состоится судебное заседание по делу Елены Шарафанович, одного из ведущих детских онкологов Беларуси. Ее обвиняют в участии в протестах по статье 342 Уголовного кодекса Республики Беларусь (организация и участие в массовых беспорядках). Шарафанович может грозить до трех лет лишения свободы.
Елена Шарафанович известна многим белорусским семьям, чьи дети столкнулись с онкологическими заболеваниями. Она один из лучших специалистов в области детской онкологии в стране: это подтверждают как ее коллеги, так и пациенты, чьи отзывы размещены на медицинских порталах Беларуси:
Шарафанович больше 10 лет проработала в ведущем РНПЦ Беларуси в Боровлянах. В 2011 году она прошла стажировку в клинике детской хирургии берлинского медицинского центра "Шарите": он занимает пятое место в мировом рейтинге медицинских учреждений. Она также стажировалась в отделении интервенционной радиологии Nationwide Children's' Hospital в Коламбусе, США.
Коллеги онколога говорят, что на обучение специалиста настолько высокой квалификации обычно требуются десятилетия: обучение в вузе, интернатура, стажировки в разных больницах и многолетний опыт работы. Уголовное дело, которое власти Беларуси завели на Шарафанович, по сути, обнуляет ее карьеру. С "политической" статьей и судимостью ей будет крайне сложно устроиться на работу в любые медицинские учреждения, которые финансируются за счет бюджета в Беларуси (то есть почти во все).
По словам акушера-гинеколога Станислава Соловья, на подготовку профессионала уровня Елены Шарафанович требуется около 30 лет, и это не считая материальных затрат на обучение специалиста.
"Да, каждый год белорусские медуниверситеты выпускают десятки молодых специалистов. Но ни один даже самый талантливый вчерашний студент не может заменить настолько высококлассного профессионала с десятками лет опыта за спиной, – подчеркивает Соловей. – Эксперты оценивают "рыночную стоимость" такого специалиста в сумму от $1 до $10 млн, – учитывая затраты на образование, курсы повышения квалификации, зарубежные стажировки, амортизацию оборудования и заработную плату за годы работы.
В настоящее время, по данным портала DOKTORA.by, в Минске работает всего пять детских онкологов, помимо Шарафанович. Большинство, как и она, являются сотрудниками Республиканского научно-практического центра детской онкологии в Боровлянах.
Телеканал "Настоящее Время" поговорил с бывшей коллегой Елены – Ириной (имя изменено).
"Таких врачей, как она, в стране хорошо, если пара десятков наберется, – говорит она о квалификации Шарафанович. – Лена работала с теми детьми, с которыми работать больше никто не хотел. Она занималась детскими гемангиомами: это доброкачественные сосудистые опухоли, которые довольно часто расположены на коже, а доброкачественные опухоли у нас не особо принято вообще лечить. Выходит, что для пациента это вроде как трагедия, а лечить его и не будут".
"И вот Лена была единственным человеком, который нашел способ, как помогать той категории пациентов, которым никто не помогает. Она первая стала использовать бета-блокаторы при лечении гемангиом. И ехали к ней родители с детьми буквально со всей страны и не только, – говорит бывшая коллега Шарафанович. – Найти благодарных ей пациентов не составит труда".
Елена и ее семья подвергаются политически мотивированному преследованию в Беларуси уже не в первый раз. В 2022 году по той же 342-й статье Уголовного кодекса был осужден супруг Елены Руслан Шарафанович. Сама онколог тогда оказалась в центре бизнес-скандала соучредителей клиники А1. Одна из сотрудниц медучреждения написала донос на врача, по которому Елену осудили за "распространение экстремизма", назначив ей штраф. Клиника А1 в итоге закрылась.
Суд над таким высококвалифицированным специалистом, как Шарафанович, вызывает обеспокоенность в медицинском сообществе Беларуси и среди общественности. Люди отмечают острый дефицит медицинских кадров в Беларуси: по данным изданий "Белые халаты", Zerkalo.io, Myfin.by, в Беларуси не хватает более 10 тысяч медработников. Они также считают, что подобные политические преследования врачей могут привести к тому, что еще больше специалистов уедет за границу. А это приведет к серьезным последствиям для системы здравоохранения Беларуси.
"До протестов (2020 года) и начала войны в Беларусь привозили лечить онкологию у детей из Украины, России – со всего бывшего СНГ. Теперь этого почти нет, – сходятся во мнении коллеги Елены и эксперт Станислав Соловей. – Хорошие специалисты уходят работать в другие места, уезжают из страны, а кто-то и вовсе сидит. Поэтому посадить такого врача – это фатальная ошибка и просто трагедия".
